16.03.2007 состоялось первое заседание творческого клуба при Зональной научной библиотеке ВГУ: встреча с поэтом, публицистом, лауреатом литературных и телевизионных премий Владимиром Павловичем Шуваевым.




В.П. Шуваев прочёл свои стихи, представил свою недавно вышедшую книгу «20 век в стихах» и подарил её библиотеке.




Библиотека также получила в подарок книгу стихотворений В.П. Шуваева «Последняя вера». Гость библиотеки побеседовал с молодыми читателями, ответил на вопросы о своём творчестве.

О СТИХАХ ВЛАДИМИРА ШУВАЕВА

Уходит в прошлое 20-е столетие, оставляя позади величайший век – триумфов и трагедий человечества. Где-то там, на его территории, легла и российская историческая дорога.
Но не все можно увидеть за холодной строкой истории. Я думаю, что может быть именно литературе, и особенно поэзии, дано сквозь толщу исторических завалов и свалок – подсмотреть все самое главное, что творилось с человеческой душой на пространстве XX века. «Духовной разведкой» назвали когда-то критики Литературу и Поэзию России – и не ошиблись.
За последние сложные, противоречивые и конфликтные десятилетия мы узнали Россию левую и правую. В этой книге Вам предстоит узнать новую, объединяющую всех Третью Россию. Она во всю пронзительную величину, просвистанная всеми ветрами, стояла в стороне от политических конфликтов и суеты и жила своей вечной, не тронутой распадом жизнью.
Стихи Владимира Шуваева достаточно начать читать и увидишь всю Россию от края и до края во всех трагедиях и изломах ее 20-го века, во всех тревогах и ожиданиях первых окраинных времен века 21-го. Язык не поворачивается говорить об этих стихах просвещенными терминами и профессиональными словами критики – они вырываются из-под этих оценок и снова уходят в пространство Времени и Судьбы, где им так легко и глубоко дышится... В них есть трагическое и просветленное чувство России, ее особого духовного поиска новых человеческих перспектив. В этом ее драма, и ее красота.
Говорят, что сегодня спад серьезной литературы. А я спрашиваю: кто ее видел, сегодняшнюю литературу? Во всем ее неизданном размахе и глубине! Она еще придет к нам в 21-й век – литература 20-го века во всем мощнейшем объеме и расскажет нам про век Двадцатый, как нам еще не рассказывали никогда!
Книга Владимира Шуваева – яркое тому доказательство!

С.М. МИРОНОВ
Председатель Совета Федерации
Федерального Собрания РФ
Председатель Российской партии Жизни


СТРОКИ ИЗ ПИСЕМ

Сердечно благодарю Вас за Ваши стихи. Это не просто поэзия – это глубокое переживание человека, искренне любящего Россию, верующего христианина и человека, утверждающего своим творчеством добро, справедливость и духовное возрождение России. Русская душа, духовное бытие русского человека, его покаяние – главная тема Вашей поэзии. Ваша Человеческая Вера очень близка к Вере христианской, ее пророческой ясности и глубине. Вам удается зажечь читателя своим словом, увлечь его, заставить думать, уважать свою Родину, страну особую, «только Богу подвластную».
Желаю Вам здоровья, мира душевного и помощи Божией в Ваших благих трудах и творчестве.

Божиим благословением
Митрополит Мефодий
(Н.Ф. НЕМЦОВ)


Поздравляю Вас с изданием Главной книги Ваших стихов. Думаю, что все к лучшему – даже то, что за 30 лет это лишь второй Ваш сборник. Ясно виден Ваш духовный и гражданский рост от стихотворения к стихотворению на протяжении Всей жизни. О России Вы пишете искренне, свежо и проникновенно. В наше время не очень модно писать лирические стихи о Родине. Такие стихи на общем фоне прагматизма и циничности – почти подвиг. Муза Ваша тонкая, своеобразная и очень русская по своей внутренней сути. У вас есть чувство России, глубинное понимание неисчерпаемости ее души, ее тоски и ее надежды, ее веры и ее бессмертия.
Благодарю Вас за доверие. Мне остается только пожелать Вам таких же глубоких стихов, радости и оптимизма – несмотря ни на что.

С уважением,
Н.С.МИХАЛКОВ
Кинорежиссер,
народный артист России.


КРАТКАЯ АВТОБИОГРАФИЧЕСКАЯ И ЛИТЕРАТУРНАЯ СПРАВКА

Шуваев Владимир Павлович, родился во Владикавказе 6 октября 1946 года. Жил на Кавказе, в Сибири, в Москве, в Черноземье (Воронеж), снова в Москве. Родовые ветки: в Москве, на Кавказе, в Сибири. Женат, имеет дочь и сына.

Прошел путь от рабочего геологоразведки до главного режиссера крупнейшего регионального телевизионного объединения Российской телерадиовещательной компании. Длительное время работал в газетах, на телевидении, в профессиональном спорте. Чуть не вся жизнь, по словам автора, «прошла в разъездах по России-матушке», по ее мелким и крупным городам, по шумным столицам и первобытным заброшенным «медвежьим углам». И все это – в одном едином многолетнем жизненном потоке. Отсюда и ощущение целостности всей России: от кремлевской стены – до последнего полустанка.

Над стихами работал практически всю жизнь с краткими перерывами по жизненным обстоятельствам. В официальную литературу особо не стремился, памятуя упреки официальных литературных инстанций в «литературной идеологической ненаправленности публикаций». Однако редкие публикации в столичных журналах приносили острые всплески высокопрофессиональной критики. Именно на столе Шуваева мирно уживались письма известнейших и непримиримых Вадима Кожинова и Владимира Лакшина.

Им-то (при всей непримиримости их позиций – во взгляде на Россию) и обязан автор «литературным выживанием» в самые тяжкие годы своей жизни. Но, несмотря ни на что, практически всю жизнь, писалась одна большая книга стихов. Одна планета, одна страна, одна семья, одна книга! В тематическом смысле средой обитания поэт всегда считал – всю сегодняшнюю человеческую планету, населенную страстями и трагедиями. Пронзительная любовь ко всей этой' планете, мчащейся навстречу нашей общей судьбе – стала основным мотивом шуваевской поэзии.

Почувствовать и предвидеть эту судьбу – вот главная задача настоящих поэтов.

В Союз писателей России Владимир Шуваев официально был принят в 1996 году.


ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
РЕСТАВРАЦИЯ ХРАМА

Настенные сплыли химеры...
И в яркой поденке прикрас -
Какая суровая Вера -
Открылась для сердца и глаз!

Открылась - в заблеванных стенах,
Сквозь ржавые прутья видна,
Духовная Высшая Мера,
Которой подсудна страна...

...Глядит Он большими глазами,
Сквозь годы, сквозь жизни, сквозь смерть
На все, что содеяно нами
И будет содеяно - впредь...

На эти края и деревни,
Рассветы, «Советы», кресты -
На облик знакомый и древний
Ничтожной земной суеты,

Где плачет старуха в обмотках,
Крестясь у церковной стены,
Где солнце горит сквозь решетки -
Великой и нищей страны...


ИКОНКА

Выше власти, золота, бедлама -
Светит мне иконка на Земле:
Синий воздух - в деревенской раме,
Молоко - на струганом столе...

Тянет ясной вечностью из окон...
Пахнет ландыш... Движется река...
После всех религий к уроков
Только ей - поверил навсегда.
ПАТРИО

«Манкурты» - существа без памяти,
(Ч. Айтматов)

Да, мы тех же иллюзий солдаты!
Наша боль, как 'рулетка', стара.
Мы из тех, что стрелялись когда-то
В серый день отреченья царя.

И из тех, что, навеки умолкнув,
В сталинградскую падали грязь
С партбилетом, пробитым на Волге,
Чтоб Россия - Россией звалась!

И в любви, и в судьбе, и в прощенье -
До того она русским своя,
Что сходились во встречном сраженье,
Не однажды, ее сыновья...

И каких бы насмешек - названий
Ни давали вы этой стране,
Ложь манкуртовских ваших стараний -
Ничего не изменит во мне.

Так чужда она всякой проказы,
Так крупна в ширину и в длину,
Что не хватит эфира и грязи.
Чтоб запачкать - такую страну.

Я всегда остаюсь и останусь
Верить в то, что во все времена:
Здесь не правил - ни Питер, ни Сталин:
Только Богу - подвластна она...
СЕВЕРНЫЙ ПОГОСТ

Как по ребрам,
По северным шпалам,
По просторам этапов и лет -
Мчится поезд столичный, устало
Вырываясь на северный свет.

Он летит по глухим перегонам.
По дороге знакомой, родной! А быть может, под каждой сосной...

Где в фуфаечке - утром знобящим,
С занесенной делянки, в гурьбе,
Обернулся ты к мимо летящей -
Недоступной и вольной судьбе.

И без боли, без смысла, без стона -
В той далекой предутренней мгле,
Жизнь прошла, как пустые вагоны -
По холодной и гулкой земле...

Все прошло!
Отгремело по шпалам.
Но, быть может, остался хоть след -
На заброшенном лесоповале,
На делянке трагедий и бед.

Может, голос какой-то артельный
Или робкий какой голосок -
Замешался вот с этой метелью
И украдкой скатился в лесок...

Где просветы бледнеют, как лица,
Как иконы в морозной тиши.
Где истлели твои рукавицы,
Вместе с выдохом юной души...

Где один лишь погост - в круговерти...
И от всей от всемирной любви -
Только даты рожденья и смерти:
Роковые... чужие... свои...

ДАЛЬНЯЯ ДЕРЕВНЯ

Вечный спор над русскою судьбой!
На пределах разума и духа.
А она - за каждою избой,
Где в ботве копается старуха...

Где канючит дождик полевой...
И, портфель отставивши в сторонку,
Мальчуган - над грязью вековой -
Переносит младшую сестренку.

Где опять «под мухой» инвалид,
Так и не поладивший с судьбою...
«Ветер обновления» шумит -
Над его седою головою.

Где идет простая, без прикрас,
Бытовая драма человека.
Где в чуланах держат про запас -
Сохи девятнадцатого века.

Где, прикрыв калитку и поветь
И отдав последние поклоны,
Можно незаметно умереть,
Если денег нет на похороны...
МОГИЛА У ПРОСЕЛКА

Вот и умер старик.
Мокнет крест под березами.
Был он глух от рожденья и от жизни - глухой.
Словно русский рассказ деревенскою прозою
Незаметно дописан - до точки пустой.

Не бранился ни с кем, всеми к старости брошенный.
Тут и хутор заброшен, и проселок пустой.
Что мне в том старике, не видавшем хорошего?!
А над этой могилой стою, как родной...

Потому что пройдет, не воротится лето...
Может, той же тропой, никого не виня,
Ранним утром уйду на проселочный ветер.
И никто никогда не догонит меня...

Дождь идет и идет над могильными елками...
И опять на пороге тоскливой зимы -
Так мучительна связь между всеми проселками,
Между всеми могилами, всеми людьми.

Так мучительна связь меж ушедшей судьбою -
И людской суетой, что туманит умы,
И моей перед ним непонятной виною,
И меж тем, кем забыты и брошены мы...
СИРЕНЬ

Скоро - пора сирени!
Сердце вот-вот замрет.
Бережным дуновеньем
Молодость позовет.

Что тебе дать, родная!
Ясной души пора.
В самой глуши сараи -
В синем цвету с утра.

В синем цвету Россия!
В синем цвету душа!
Девочка в платье синем
Крестится, чуть дыша...

До пустырей окольных
Синим занесена -
Белая колокольня,
Русская сторона.

Родина! До прозренья
Стала нам жизнь видна!
Цветом твоей сирени
Высветлена она.

В мире, где нет ответов,
Бедность и нищета,
Пусть хоть сиренью этой
Будет душа сыта.

Пусть на разливах синих,
Праздничная до слез,
Молча цветет Россия -
В годы потерь и гроз!


ОСЕННИЙ КОЛОКОЛ

Плачет небо бездонное
Обезверенных дней,
Колокольными звонами
Обнимая людей.

Дождь, как пьяный, сутулится,
К новым бедам готов,
Сколько нищих на улицах -
Деревень, городов.

День, как деньги, кончается.
Спирт - души не берет!
Вся Россия качается
У кабацких ворот.

Сколько - боли немерянной
(Не увидеть - нельзя).
В этих лицах потерянных,
В этих мертвых глазах!

За тайгу ли этапную?
Сатанинский ли род?
Эту кару внезапную
Принимает народ.

Спит - вуалью на лицах -
Виноватая тень...
Там, где надо б молиться, -
Опускал бюллетень!

Даже Время в прострации!
И не в силах помочь.
Это русской инфляции -
Безнадежная ночь!

За обман, за предательства,
За уход от берез...
И за все обстоятельства -
Унижений и слез!

Как сквозь серое слово,
В дождевой вышине,
Бьет возвышенный колокол -
По тебе и по мне.

Так в эпохи татарские,
Когда враг у ворот,
Звоны - правые, царские -
Укрепляли народ...

Но порой обнищания
Идеалов и душ
Он звучит, как прощание,
Как врачующий душ.

Словно сломленный бедами,
Он скорбит оттого,
Что мы - Родину предали...
И - не знаем того.
ПОСЛЕДНЯЯ МОЛИТВА

В северной заброшенной деревне -
У реки, за крайнею избой,
Храм стоит бревенчатый и древний,
Подпирает небо головой.

Там, в глуши,
Среди снегов огромных,
За окном, желтеющим в ночи,
Три свечи мерцают на амвоне,
Три простые ясные свечи...

Ночь темна за темною калиткой.
Но чем ближе к храму, тем светлей,
Там идет полночная молитва
Во спасенье Родины моей...

Звездный свод - над лесом, над церквушкой.
Никого... Как 300 лет назад...
Только ворон кружит над опушкой,
Не смыкает древние глаза.

Черный ворон!
Что ты в сердце носишь?
Чем ты греешь вечные глаза?!
За кого ты, Русь, прощенья просишь?
За кого целуешь образа?

В этих далях вечных o- счастья нету!
Годунов... Ульянов... Горбачев...
Серые российские рассветы -
Никому не скажут ни о чем.

Было все... Трагедии и битвы.
Наши беды - мчатся по кольцу...
Выноси ж - последняя Молитва!
Возвращай к исходному крыльцу!

Где стоит Россия - у откоса...
И в ночи - от самого крыльца -
Сыплет снег, как белые колосья,
На могилы деда и отца...
МОНАСТЫРСКАЯ ПЕСНЯ

Лине Мкртчан
Голос звучит в глубине монастырского края,
Тает в туманах...
И вот - появляется вновь.
О, задержи эту исповедь, слезы глотая!
Так на крестах в наши дни умирает любовь.

О, сохрани! Свои крестные, руки сплетая,
Эти просторы - где верят, страдают и ждут...
Голос звучит в тишине монастырского края.
Так упоенно давно на земле не поют.

Голос звучит в глубине христианского края.
В голых березах над краем обрыва дрожит...
Кажется, это - последняя песня земная:
Кончится песня... И сразу же - кончится жизнь.